:/ ууу.....я на них обиделась....Не дать визу ТАКОМУ человеку!!!!! :/

Волков вместо Тарпищева?

«Честно говоря, очень устал психологически. Нет ничего хуже, чем находиться в подвешенном состоянии», – рассказал «Спорту» Тарпищев. За последние десять лет капитан россиян был в США пять раз – и всякий раз с получением визы возникали проблемы. «Мне кажется, что я по ошибке попал в какой-то черный компьютерный список. И ведь кто только не пытался помочь мне и доказать, что я всего лишь руководитель спортивной делегации, а не преступник. Понял бы, если бы меня вообще не пускали в Штаты, как, например, Иосифа Кобзона. Так ведь нет – раньше я попадал-таки в США, но всякий раз с приключениями. Бред какой-то», – откровенничает Тарпищев. По этому поводу он даже выступил со специальным предложением к Международной федерации тенниса перенести матч на нейтральную территорию, ведь по регламенту ITF принимающая сторона обязана предоставить всем членам делегации соперника визы за пять дней до начала матчей.

Если же просьбу Тарпищева отклонят, перед полуфиналом ситуация сложится весьма неприятная. Ведь за три дня до начала матча еще неясно, кто будет присутствовать во время игр рядом с игроками на корте. Накануне в США из Италии вылетел один из тренеров команды Александр Волков. «Саша в курсе всех дел в нашей команде. Мы с ним постоянно на связи. Впрочем, как будем вести себя, если я все-таки останусь дома, пока не придумали. Но уж точно не будем созваниваться каждые пять минут во время игр, как это делают футбольные тренеры», – иронизирует Шамиль Тарпищев.

Впрочем, сейчас проблемы команды не ограничиваются одним лишь отсутствием в ней ее капитана. К примеру, пока неизвестно, сможет ли помочь сборной Светлана Кузнецова – все решится завтра после ее очередного медобследования в Испании. В случае отрицательного ответа не исключен вариант, при котором на корте помимо Надежды Петровой и Анны Чакветадзе появится Алла Кудрявцева или Елена Веснина. «Конечно, для нас был бы предпочтителен вариант с Кузнецовой. Но, думаю, и Алла с Еленой готовы для серьезных игр. Вы посмотрите, Кудрявцева добилась наибольшего прогресса из наших игроков за последние два года. А та же Мария Шарапова из-за своих постоянных травм топчется на месте», – рассуждает Тарпищев.

Кстати, капитан россиянок, в отличие от многих других специалистов, не считает отказ Марии от поездки в Стоуи каким-то саботажем. В том состоянии, в котором она находится, Шарапова вряд ли смогла бы сильно усилить сборную. При этом Тарпищев опроверг информацию о том, что без участия в Fed Cup Маша не получит путевку на Олимпиаду. «Во-первых, она отказывается играть не просто так, а из-за травмы. Стало быть, она не виновата и не заслуживает наказания. А во-вторых, решать, кто едет на Игры, должна не международная, а национальная федерация. МОК тут абсолютно ни при чем», – поделился своим мнением Шамиль Тарпищев.

Вадим Шереметьев-автор «Спорт день за днем»

Тарпищев связывает свои проблемы с Березовским

Капитан сборной России по теннису Шамиль Тарпищев, который все еще не может получить въездную визу в США для участия в полуфинальном матче Кубка Федерации с командой США 14-15 июля в Стоу, заявил, что, начиная с 1996-го года он угодил в какой-то черный список. По словам Тарпищева, американцы подозревают его в причастности к незаконной деятельности на территории России. При этом все эти подозрения базируются на сообщениях газет 11-летней давности.

"Именно с тех пор мое имя почему-то стали связывать с фамилией Березовского, - сказал Тарпищев ИА "Спортком". - Сначала мне запретили покидать пределы Атланты во время летних Олимпийских игр 1996 года, затем я неделю ждал американской визы перед зимними Играми в Солт-Лейк-Сити-2002".

Тарпищев также отметил, что он обратился к ITF с официальным призывом перенести матч США - Россия из американского Стоу на нейтральную территорию, однако "регламент ITF этого не предусматривает и о переносе речь идти не может".

Заметим, что российские теннисистки уже несколько дней, как находятся в США и готовятся к матчу с американками без своего наставника.

Мои родители из одной деревни, она называется Тат-Юнки и находится в Мордовии. Прежде это была огромная деревня - почти шестьсот дворов. Существуют Тат-Юнки и сейчас, но стали намного меньше. Из наших краев немало людей оказалось в Москве: Владимир Шукшин - начальник службы охраны у Лужкова; Рауф Юсипов, который был директором в Национальном фонде спорта, а сейчас вице-президент банка; Манер Ходжаков - один из заместителей министра спорта в правительстве Москвы. Все они из соседних деревень. Но мы, живя в Москве, не были знакомы лично... И вот только в последние годы я узнаю, кто откуда родом.

Деревня наша татарская, и вся моя родня - татары. Моя бабушка, мамина мама, до конца жизни разговаривала с нами только по-татарски, так как по-русски почти ничего не знала. Мои родители и мы, дети, живя в Москве, общались, естественно, на русском. Я по-татарски понимаю, но говорю плохо и мало. Мой старший сын Амир тоже может кое-что сказать на языке наших предков - его иногда учит моя сестра Эльмира, она по-татарски говорит хорошо, так как девочкой ездила в деревню на каникулы. У Амира есть способности к языкам, он быстро их схватывает. Кроме того, ему это интересно, и он повторяет за тетей Эльмирой татарские слова серьезно, не ради развлечения.

Вся наша семья - долгожители: прабабушка умерла в сто пять лет; бабушка сама точно не знала, когда она родилась, но, по нашим расчетам, она умерла в восемьдесят семь-восемьдесят восемь. Отец скончался в восемьдесят два года, а наша мама жива. Мы сейчас все вместе: мама, моя сестра Эльмира и ее муж Ринат, наши дети - мои два сына, Амир и Филипп, и их дочь Алия. Сестра с мужем ухаживают за мамой и мне помогают.

Мои родители были знакомы с детства - мама еще ребенком часто прибегала в дом моего деда, папиного отца. Маленькую Марьям любили в доме Тарпищевых, души в ней не чаяли. Почему она там постоянно крутилась? А потому, что ее тетя вышла замуж за старшего брата моего отца, Али, и во время школьных каникул, приезжая из Москвы, маленькая Марьям постоянно навещала свою молодую тетю в доме своего будущего мужа.

Прадед Изатулла очень любил "Тараса Бульбу", и Марьям регулярно читала ему Гоголя. Еще прадед умел играть на скрипке и отлично плясал. Мой дед Белял, в отличие от своего отца, со скрипкой не сладил, но отменно пел и играл на баяне. Мой папа тоже пел хорошо.

Дом деда Беляла, в котором еще девочкой моя мама проводила немало времени, до сих пор стоит в Тат-Юнки. В этом доме родились и выросли мой отец и его брат Али. Но дед Белял со старшим сыном Али одно время - с 1912 по 1928 год - жили не в Мордовии, а на Северном Кавказе, на Ставрополье. Дед занимался там овцеводством: по профессии он был ветеринарный врач.

За эти шестнадцать лет дед и дядя Али постоянно, раза по два-три в год, приезжали навещать свою семью в родной деревне. Мой отец, Анвяр (он родился в 1913 году), оставался в Тат-Юнки со своей матерью, моей бабушкой. Вместе с ними жили и мой прадед, дедушка отца Изатулла Адиханович, и старшая сестра моего отца.

Дедушка Белял переехал с Северного Кавказа в родную деревню, когда на Ставрополье развернулась коллективизация, когда стали уничтожать частные хозяйства. Похоже, что им с сыном пришлось оставить Кавказ не по своей воле. Моему отцу в то время исполнилось 15 лет.

В Тат-Юнки Тарпищевы жили зажиточно: имели кирпичный дом с пристройкой, тоже кирпичной; был у них сад, где росли яблони и персиковые деревья; держали своих лошадей, коров, овец, птицу... Но землю обрабатывали сами - наемных работников у них не было.

Во время коллективизации всего этого Тарпищевы лишились. У них отняли скот, инвентарь... Потеряли они и свой кирпичный дом. Хотя дедушка и вступил в колхоз, но все равно их дом разграбили, потом подожгли вместе с пристройкой. И это притом, что в деревне жили все свои: бабушка со стороны мамы тоже носила фамилию Тарпищева, как и половина жителей деревни...

Пришлось дедушке Белялу со своими сыновьями ставить новый дом - уже деревянный, хотя и просторный, пятистенный. Тарпищевым еще повезло: их хоть и раскулачили, но не арестовали и никуда не сослали. Но сад вырубили. Из уже нового сада до сих пор живы две яблони - китайка и антоновка...

В деревне моих родителей до коллективизации стояло, как я уже сказал, шестьсот домов. Жил там и врач, китаец. Сейчас в ней осталось сто сорок домов, а врача нет. В деревне было три мечети - не осталось ни одной. Правда, недавно одну построили заново. А раньше Тат-Юнки делилась на три части, и в каждой были своя мечеть, свой мулла. В той части, где жили Салихметовы, наши предки с маминой стороны, была своя мечеть, у Тарпищевых - своя. Потом в одной из мечетей организовали клуб, на первом этаже другой устроили колхозную столярную мастерскую, второй этаж пустовал. А в 1976 году последнюю мечеть вообще разобрали на кирпичи...

Через какое-то время, после того как Тарпищевы лишились почти всего, жизнь понемногу стала налаживаться и семья вновь "встала на ноги", потому что все трудились не переставая. Но молодежь уже бежала из деревни, где людям, желавшим работать нормально, делать было нечего. В конце 1929 года уехал в Москву брат отца, мой дядя Али. Правда, когда в 1937 году начались массовые репрессии, дядя Али с женой и старшей дочкой Шамсией (мой двоюродный брат Тагир и три его будущие сестры еще не родились) возвратились в Тат-Юнки.

Мой отец тоже уехал в Москву, поступил там работать на авиационный завод. В 1934 году его призвали в армию, и он попал в кавалерию. Вернувшись после службы на тот же завод, где он проработал до пенсии, отец появлялся на родине уже как гость. Но там о нем до сих пор помнят: земляки не забыли его показательные выступления в джигитовке. Отец был прекрасный кавалерист - поднимал с земли на полном галопе платок. От природы человек спортивный, он был в армии чемпионом по гребле на шлюпках, на лыжах бегал прилично. Но мысль посвятить себя спорту никогда его не привлекала - он лишь периодически участвовал в соревнованиях. Физически отец был хорошо развит, отлично координирован. Физические данные у меня, наверное, от него. А вот ростом, как считает мама, я пошел в деда, ее отца.

Семья со стороны мамы была по-настоящему зажиточной. Они имели дом не только в Москве, но и самый большой дом в деревне, причем каменный. Про мою прабабушку, мамину бабушку, до сих пор передают рассказы, как она в деревне устраивала гулянья. Шикарная, говорят, была женщина, настоящая барыня. Она могла зайти в любой дом, где ее сразу начинали угощать. После войны еще была жива ее служанка. Звали ее баба Маня. Мой двоюродный брат Тагир тогда жил с родителями в нашей деревне, а учиться ходил в другую, русскую: там, в школе были старшие классы. Зимой он жил на квартире у этой самой служанки. Она-то ему и рассказывала о Салихметовых, наших предках с маминой стороны (это предки и Тагира - мы же родственники и по отцовской, и по материнской линии).

У маминых деда и бабушки помимо каменного дома (сейчас в нем Дом культуры) были огромный сад, даже два сада, и пасеки... Семья Салихметовых принадлежала к купечеству - занималась пушниной. Торговали даже с Японией, где старшая сестра моей бабушки жила постоянно и имела свой магазин.

Два старших сына моего прадеда с материнской стороны, Исмаила Салихметова, ездили с ним в Сибирь - они-то и занимались поставкой пушнины. Торговали не только с Японией, Китаем, но и с Европой - Венгрией, Польшей, Францией. Потом эти сыновья уехали учиться за границу. Там остались после революции и долго помогали семье через Торгсин, пока бабушку и прабабушку не потащили "побеседовать" на Лубянку - так прервалась с ними связь. Мой прадед, возвращаясь из путешествий, накрывал столы, дарил подарки близким. Мама мне говорила, что я внешне очень похож на него. Прадеда никто не помнит кричащим или ругающимся. Один только раз он ударил кулаком по столу, когда его любимая младшая дочь убежала к Али Тарпищеву. Потом он ее простил. Он, вспоминает мама, был такой же высокий, как я, сероглазый и всегда носил в кармане для детей конфеты. А умер мой прадед так: собрал всю семью, сели пить чай, он прислонился к печке и... ушел.

Не перенесли Салихметовы разорения. Дедушка, отец моей мамы, после того как у них отобрали дом, уехал в Донбасс. Стал шахтером, но вскоре умер от туберкулеза, и мы не знаем, где его могила...

Удивительно, как из татарской деревни, из Мордовии, семья разбрелась по всему свету! Я уже упоминал Японию, где жила сестра моей бабушки с материнской стороны. Тарпищевы попали и в Америку, но с этой ветвью рода (племянники нашего прадеда) мы не имеем связей. Есть родственники (со стороны Салихметовых) в Германии. Одни Тарпищевы попали в Китай, другие - в Польшу, есть мои родственники и в Турции. Там я однажды навестил старшего брата бабушки - одного из тех двух, кто привозил с прадедом пушнину из Сибири.

Я разыскал его, пришел, позвонил в дверь. Мне открыл пожилой мужчина - копия нашей бабушки. Я попытался сказать что-то на английском языке. Он: "А что, по-русски ты не умеешь?" У них в семье свободно владели турецким, английским, русским и родным татарским.

Этот мой двоюродный дед умер лет десять назад. А его сын Ахмед, мой дядя, жив. Ему уже под 70, он на пенсии. Ахмед работал на американской авиационной базе, и когда он уходил на пенсию, ему подарили виллу. Интересная параллель: мой отец всю жизнь проработал на русском авиационном предприятии, а двоюродный дядя - на американском. Отцу к пенсии вручили орден Ленина, а дяде - виллу...

Отец как попал в 30-х годах на завод "Знамя труда" - сначала учеником штамповщика, потом сам стал штамповщиком, - так и проработал в этой должности до конца. Был он мастером на все руки, рационализатором. Я не раз говорил ему: "Жил бы ты за границей, то за свои идеи давно бы

получал миллионы". А у нас выходило все наоборот: отец за свои рацпредложения нередко получал неприятности - ему выговаривали за инициативу: "Целые институты работают, программы разрабатывают, а ты выдумываешь что-то такое, что после тебя никто сделать не может". Дома он жаловался: "Опять я не то придумал, опять сделал не то, что надо".

Он был уже на пенсии, но к нему постоянно приходили с завода консультироваться. И так до самого его конца. Казалось бы, простой рабочий, а голова у него была очень светлая... Хоть и немного классов окончил он у себя в деревне, но по-арабски свободно читал. Знал он и латынь! Это они у себя в деревне ее проходили! Каждый мулла занимался с детьми своих прихожан. Именно он обучал малышей арабскому языку, правда, основной упор делался на изучение Корана...

Когда отцу подошло время уходить на пенсию, начали оформлять бумаги для представления его к Герою Социалистического Труда. Но по разнарядке на завод дали только одного Героя, и им стал, вполне заслуженно, директор, который тоже собирался на отдых. Поэтому отца наградили орденом Ленина. А еще раньше он получил орден Красной Звезды. Был у него и значок "Ворошиловский стрелок", которым он очень гордился.

Во время войны отца, как высококлассного специалиста, не призывали на фронт, а вместе с заводом эвакуировали в Куйбышев (теперь снова Самару). Он вернулся в Москву в 1946 году и вскоре женился - 5 декабря, в День Советской Конституции. Был тогда такой праздник. Мы в семье всегда помнили свадебную дату папы и мамы.

К слову, о войне. Семеро моих родных не вернулись домой с Великой Отечественной: имена семи Тарпищевых на памятнике в Тат-Юнки.

Я уже вспоминал, что до революции мой прадед с материнской стороны владел собственным двухэтажным домом в Москве на Неглинной, а дед имел собственный этаж в многоэтажном доме на Большой Татарской. Но пришли новые времена, и власти "навели порядок". Так что, когда наши родители поженились, они жили в полуподвале в районе Трубной улицы, в Печатниковом переулке.

Маму увезли в Москву из деревни, когда ей было четыре года. Она училась в столичной школе, закончила семь классов в центре Москвы, на улице Землячки (сейчас это снова Большая Татарская улица). Потом закончила техникум и какое-то время работала бухгалтером в магазине. Родился я, затем и моя сестра Эльмира, мама ушла с работы, чтобы заниматься детьми. В детский сад она нас не отдала. Когда мы с сестрой подросли, мама стала работать на том же авиационном заводе, где и отец.

Я родился в марте 1948 года. Как мне объяснили, мое имя Шамиль переводится как "услышанный богом". Что касается фамилии Тарпищев, то тут нет прямого перевода, но мой двоюродный брат Тагир вычитал в старых книгах, что это "житель узкой пещеры". Наша фамилия встречается нечасто, но недавно в одной из газет я прочитал, что вручили награду милиционеру Тарпищеву. Однофамилец. О родственниках в разных странах я уже рассказал...

Моя сестра Эльмира моложе меня на четыре года. Она закончила авиационный институт. Почему авиационный? Потому что авиация, с которой на всю жизнь связал себя отец, с детства сидела в наших головах: на эту тему у нас дома было много разговоров.

После окончания института Эльмира двадцать лет проработала экономистом-программистом в знаменитом закрытом НИИ радиопромышленности. Там они занимались серьезными проектами, но их всех разогнали. Правда, ее программы, точнее, их математическое обеспечение, до сих пор крутятся на самых высоких в прямом смысле этого слова орбитах.

Когда сестренка была маленькой, она все время ходила за мной следом - как сейчас ее четырехлетняя дочь Алия ходит по пятам за моим сыном Амиром. Эльмира даже помнит, как я пошел записываться на теннис. Я тогда взял ее с собой, куда было ее девать?

Росли мы в большом доме, где дети жили на каждом этаже, в каждой квартире. И все мы между собой дружили. Эльмира до сих пор перезванивается со многими из друзей нашего детства. Выглядели мы обычной советско-московской семьей. Соседи жили дружно, мы вместе отмечали все праздники - и русские, и татарские. Не имело значения - чьи. Собиралось много народу, было весело, шумно. Мы росли, и родители все больше жили нашей жизнью. Отец до самого конца интересовался всеми моими делами. Часто ребята из сборной, те, что не москвичи, останавливались не в гостинице, а у нас дома. Когда я в Москве - полон дом народу.

Мои родители жили в окружении родни: никто из близких не терял друг друга из виду. Со стороны отца, как я уже говорил, у меня есть двоюродный брат Тагир, а со стороны матери - три двоюродных брата. И один из них, Амир Кудяков (в последние годы он работал в "Росвооружении"), меня воспитывал, хотя был всего на четыре года старше. Как наши родители общались между собой, так и мы теперь поддерживаем отношения. Братьев я собираю регулярно. У них уже у всех свои сыновья...

Мы поменяли в Москве несколько адресов. Наши переезды с квартиры на квартиру выстраиваются таким образом. Вначале мы жили в Печатниковом переулке - это район Трубной площади. Место, где я родился. Потом, в начале 50-х годов, мы переехали на Ленинградский проспект, к стадиону Юных пионеров. В 1-м Боткинском проезде, 6, в большом одиннадцатиэтажном доме, на десятом этаже, в коммунальной квартире № 133 нам дали одну комнату.

Из окон кухни можно было наблюдать, как тренируются велосипедисты на знаменитом треке стадиона (СЮПа, как все его называли). Эту комнату отец получил от своего завода "Знамя труда" как передовик производства.

Потом мы опять переехали, но совсем рядом - на другую сторону Ленинградского проспекта, на улицу Новая Башиловка. Нам тогда помог генеральный конструктор ильюшинской фирмы Геннадий Новожилов. Я уже играл в сборной и, когда представился случай, обратился к нему за содействием. Благодаря Новожилову нам выделили отдельную двухкомнатную квартиру на четверых: в одной комнате - родители, в другой обитали мы на пару с Эльмирой.

Квартира хоть и была отдельная, но маленькая, вот почему отец все еще стоял у себя на заводе в очереди на улучшение жилья. И когда "Знамя труда" построил свой дом на Беговой улице, известный как "дом на ножках", мы получили там уже трехкомнатную квартиру и снова переехали поближе к стадиону Юных пионеров.

Я уже не один год работал тренером сборной команды СССР, но поскольку теннис для спортивного начальства считался не самым престижным видом и поэтому его не интересовал, то рассчитывать, что мне дадут собственную квартиру, не приходилось. Так я до 39 лет и жил вместе с родителями. Это меня до поры до времени не особенно волновало, потому что я почти все время был в разъездах, на соревнованиях. А когда оказывался в Москве, на сборах, то чаще жил с командой в гостинице. Я купил себе первую машину - зеленые "Жигули", "шестерку", когда мне исполнилось 32 года.

Но рано или поздно передо мной, как перед любым взрослым человеком, должен был встать квартирный вопрос. Хотя я еще оставался холостяком, но пришла пора заводить свой угол.

Единственный вариант жить отдельно от родителей - это купить кооперативную квартиру. Но тут возникли сложности. Когда отцу давали квартиру на Башиловке, то комнату в Боткинском проезде велели сдать заводу, и я тогда не смог в ней остаться жить. А после того как отец получил трехкомнатную квартиру в заводском доме на Беговой, я, по тогдашним законам, вообще не имел никакого права на отдельную квартиру, потому что был прописан на большой площади. Вот почему, когда возник вопрос о покупке кооперативной квартиры, начались проблемы из-за метража.

Квартира на Беговой у нас была хоть и трехкомнатной, но жилось в ней тесновато. Однако все равно на человека выходило больше положенной в Москве нормы, пусть и всего на несколько метров. Решал я эту задачу с помощью зампреда исполкома Моссовета Анатолия Ивановича Костенко: он любил и играл в теннис. Благодаря такому увлечению зампреда я вступил в кооператив и купил трехкомнатную квартиру в 42,4 квадратных метра в доме на Хорошевском шоссе.

Когда наш дом построили, то стали по жребию распределять - кому на каком этаже жить. На жеребьевку я взял с собой приятеля, математика Женю Белова. Мы с ним, затаившись, наблюдали, как разыгрывался возникший скандал, - какая же жеребьевка у нас без скандала? Я показал Жене на одного мужчину: "Видишь того, кто больше всех шумит? Он точно первый этаж вытащит". И действительно - мужчине досталась квартира на первом этаже.

А про себя я думал: "Десятый этаж наверняка уже облюбовали для себя члены правления, им положено выбирать квартиры без жребия. Вот если бы мне достался девятый, было бы нормально". Иду к столу и вытаскиваю... девятый этаж. Такое везение у меня еще со школы: на экзамене, бывало, я знаю максимум три билета из тридцати, но вытаскиваю именно то, что надо...

Квартира появилась у меня много позже нашей с Анжелой свадьбы, и поначалу нам негде было жить: дом еще строился. Поэтому около полутора лет мы снимали "угол". Сначала начальник хозяйственного управления "Минмонтажспецстроя" Анатолий Константинович Строганов сдал нам деревянный дом в Ватутинках под Москвой. Потом мы снимали жилье на улице Дмитрия Ульянова. И даже когда наш кооперативный дом был готов, мы долго в него не въезжали: квартира еще до вселения требовала ремонта - хотелось сделать ее такой, какой она виделась нам в мечтах, хотелось обустроить ее на приличном уровне. Заниматься же всем этим было некогда - я все время был в разъездах...

Что касается моего переезда в "президентский" дом в Крылатском, то это целиком инициатива Бориса Николаевича. Сначала это недостроенное здание на Осенней улице предназначалось знаменитому "кремлевскому" 4-му медицинскому управлению с его спецполиклинниками. Собственно, в этом помещении и предполагалось открыть очередную поликлинику для большого начальства. Но денег у советской власти уже не хватало, и стройка оказалась замороженной. После 1991 года дом попал в ведение Управления делами администрации Президента. Сделать резиденцию Президента в многоквартирном, пусть и небольшом, доме пришло в голову самому Ельцину. Он как-то при мне сказал, что хотел бы на пенсии жить рядом с друзьями. Учитывая, кто сейчас живет в этом доме, следует отметить, что Президент здесь в расчетах ошибся. Стройку быстро закончили, а для соседства отобрали близких к Президенту людей: Коржакова, Ерина, Суханова, Грачева, Юмашева, Гайдара. Так я оказался в одном доме с Ельциным.

У меня всегда работа стояла на первом месте, все остальное отходило на второй план. Может быть, поэтому я так поздно завел семью. Я женился в 39 лет, в 1987 году. Наш старший сын Амир родился в том же 1987-м.

Поздняя женитьба... Рождается сын, потом второй... Наверное, я их слишком сильно люблю и потому балую, что сказывается на их воспитании не лучшим образом. Но я же так редко вижу их.

Когда я играл в Германии на турнирах ветеранов, то брал с собой старшего сына. Ему тогда уже исполнилось года четыре... Каждый день у нас были переезды в другие города (я сам за рулем), каждый день - новые матчи. Приезжаешь в клуб, начинаешь играть, а ребенка оставляешь на специальной детской площадке. Но он вырывался на волю, уходил на корты, чем-то там занимался. Как-то раз я играл, а он вышел на площадку: "Давай, папа, я линии подмету".

Однажды, выиграв и уходя с корта (за три года, выступая первым номером в команде, я проиграл всего один матч), я встретил по пути в раздевалку директора клуба. Вижу, что он хочет мне что-то сказать, но как-то мнется. Потом решился: "Ваш сын со второго этажа такому-то пописал на голову". Подозвал Амира: "Маленький, почему ты это сделал?" Сын объяснил: "Папа, он меня обидел, и я долго его выслеживал". Оказывается, Амир затаил обиду, "сидел в засаде", ждал, когда сможет расквитаться.

Нам, как я уже упомянул, приходилось много ездить по разным городам и городкам. Как-то часов в семь утра, когда надо было снова выезжать, я стал будить сына. Сам понимал, что это уже надоело ребенку: каждый день одно и то же. И вот, чтобы он проснулся, говорю ему: "Шамиль, вставай, нам дали новую машину. Давай пойдем, порулим". Я надеялся, что он "клюнет" на машину, поднимется, а он: "Папа, ты меня заездил..."

Я и дальше буду называть Амира Шамилем - так мне уже и самому привычнее. Он рос не в меру возбудимым мальчиком - был очень чувствительным. С семи лет занимается теннисом, до этого ходил на плавание и фигурное катание. Я боялся его травмировать психологически, поэтому в детских турнирах он долго не играл. Хотя многие сложности в прошлом, но к соревнованиям Шамиля я стал подпускать только сейчас. Он падает, но пытается достать любой мяч, плачет, но играет, цепляясь за каждое очко. Совсем маленьким, играя в футбол, он старался как мог, чтобы мяча не отдавать, а если его отнимали, то играл в подкатах.

Шамиль предрасположен к парной игре, что удивительно в его возрасте. Это странно потому, что обычно к парной игре тяготеет тот, кто не любит бегать и поневоле, скрывая этот недостаток, все время идет к сетке. Но такое прикрытие проявляется больше у взрослых. Шамиль же бегает легко и много, но обожает парные комбинации. Может, оттого, что любит на корте быть советчиком, даже если партнер сильнее его. Если я встаю играть с ним пару, он и меня начинает учить, где надо стоять, как играть. А вот ему самому невозможно сказать прямо: "Делай так!" Его к этому надо подвести. Почему я не тренирую собственного сына? Потому что для меня подобное "развлечение" труднопереносимо.

В теннисе есть такие правила, которые для всех являются аксиомой. Для всех, кроме Шамиля. Времени на разного рода подходы у меня всегда мало, и когда я пытался его просто заставить, пытался переломить, то убедился, что занятие это бесполезное.

Если же провести определенную подготовительную работу, со множеством примеров, он готов исполнить все, что ему скажешь. А если приказываешь, он тут же начинает спорить, доказывать, что именно ты ничего не понимаешь: "Папа, так, как играл в теннис ты, уже никто в мире не играет!" - "Как же так? Я капитан команды на Кубке Дэвиса. Я подсказываю Кафельникову, первой ракетке мира! Он же слушается, делает, как я советую". А сын выдает мне в ответ: "А что, Кафельников умеет играть в теннис?" Тогда я подвел его к Кафельникову и сказал: "Женя, вот у Шамиля сомнения по поводу твоей игры". Евгений серьезно спросил у "критика": "Ты действительно так считаешь?" Не помню точно, что ответил мой сын, но как-то хитро выкрутился.

Я взял Шамиля в Америку на матч Кубка Дэвиса США - Россия, чтобы у него появилось серьезное понимание тенниса, чтобы он увидел его изнутри. И когда Сафин проиграл матч Курье, Шамиль подошел ко мне: "Папа, я сейчас не могу ни с кем разговаривать". - "Почему?" - "У меня до сих пор мандраж". Он так переживал, так был расстроен, что долго не мог прийти в себя.

К своему младшему сыну (Филипп родился 4 января, и в 1999 году ему исполнилось пять лет) я отношусь уже по-другому. Стараюсь с самых малых его лет бывать с ним чаще, много общаться, сам укладываю его спать. Младший достался Анжеле еще тяжелее, чем Шамиль, и нервная система у Филиппа еще не устоявшаяся. Ему необходимо все время что-то объяснять, и если долго объясняешь, он начинает выполнять. А вот окрик он совершенно не воспринимает.

Собственно, его старший брат маленьким так же моментально возбуждался, а сейчас по сравнению с прежними годами он просто образец спокойствия. Говорят, что и я в нынешнем возрасте Шамиля имел такой же характер, тоже цеплял все мячи и так же часто плакал. Плачешь же от обиды, а не от боли. От того, что стараешься, делаешь все что можешь, а тебя обыгрывают.

И Шамиль-младший идет точно по моим следам: слезы на корте текут и текут. Но случись драка, он будет биться с утра до вечера, пока не упадет без сил. Как-то трое ребят, постарше, чем он, сбили его приятеля с велосипеда. Так эти двое маленьких дрались, не убегали: их колотят, а они снова лезут. Пришел домой, ничего не рассказал. Потом только все раскрылось. У него на многое в жизни уже есть свои оценки. Есть и друзья, но выбор их, на мой взгляд, странный, не поддается порой объяснению. Играть, гулять он может со многими, но дружить со всеми подряд - никогда. Шамиль спортивный, хорошо координированный мальчик. Я попытался приучить его к футболу, наверное, помня свои детские огорчения из-за маминого запрета (об этом впереди). Но Шамиль не захотел идти в футбол, отказался наотрез. А сейчас мне выговаривает: "Почему ты меня отдал в теннис, а не в футбол?"

Когда на меня обрушился вал обвинений в бульварной прессе, когда против меня началась кампания и меня принялись "закапывать", Шамилю уже исполнилось восемь лет. В Новогорске, при Академии тенниса, мы организовали свою общеобразовательную школу. Шамиль ездил туда учиться, но к нему стали приставать ребята. Дома он ничего не рассказывал, не повторял того, что говорили одноклассники о его папе, а дрался с ними и возвращался хорошо потрепанным, становясь все более и более озлобленным. Мне пришлось перевести его в обычную сельскую школу - рядом с загородным домом, в котором мы живем постоянно. Шамиль проучился в ней год, а уже потом я перевел его в лицей, тоже неподалеку. Там изучают языки, а главное - изобразительное искусство. Шамиль у нас - человек творческий: у него тяга к краскам. Впрочем, возможно, я невольно отбил у него этот интерес: сейчас Шамиль много ездит со мной и заниматься чем-то еще, кроме учебы и тенниса, ему сложно. Я сам переживаю: у сына задатки во многих областях, а я своим расписанием невольно мешаю их развитию.

Я переехал жить за город, и большая удача, что Юрий Михайлович Лужков дал мне, своему советнику, такую возможность - заниматься лишь несколькими спортивными проектами. Это не поглощает всю мою жизнь, что являлось необходимым условием, когда я работал в Кремле. Моя главная, среди прочих, обязанность в Москве - Кубок Кремля. Работая советником мэра, я сам планирую свой рабочий график и стараюсь в своем расписании находить время, которое принадлежит только моим детям.

Я взял за правило: когда бы я ни вернулся домой, во сколько бы ни лег, встаю в 6.30. Завтракаю всегда с сыном, так что с Шамилем мы общаемся каждое утро. Я часто сам отвожу его в школу, а перед этим, за завтраком, мы обязательно что-то обсуждаем. Мы и по дороге в школу о многом успеваем поговорить. Эти полтора часа утром - самые дорогие для меня. Никакого сна ради них не жалко. Вот только пока я никак не могу приучить Шамиля к порядку: на это меня уже не хватает. Я не могу заставить его складывать на место вещи: у него один ботинок может быть в одном конце дома, другой - в другом...

Теперь все чаще и младший, Филипп, остается ночевать у меня. Младший сын в отличие от старшего абсолютно неспортивен. Тот в пятилетнем возрасте был как работающий без остановки мотор. А Филипп нежный, он развивается медленнее, чем Шамиль. Возможно, он раскроется годам к семи-восьми, но сегодня он совершенно не расположен к активной спортивной деятельности, если такое вообще можно сказать о малыше.

Как известно, все, что ни делается, делается к лучшему. Если бы в моей жизни ничего не изменилось, и я бы оставался работать в Кремле, то не имел бы никакой возможности каждое утро общаться с сыновьями. Вообще-то это трагедия - нестыковка жизни в семье и работы на высоком уровне управления. Меня сейчас не надо спрашивать, что важнее...

Информация с официального сайта Шамиля Анвяровича

Последний день Тарпищева

Капитан сборной России по теннису Шамиль Тарпищев не видит смысла лететь в США на матч Кубка Федерации, если ему не выдадут визу 11 июля.

Вопрос с визой в США капитану сборной России Шамилю Тарпищеву по-прежнему открыт. Если в течение ближайших суток виза не будет получена, уважаемый специалист и известный спортивный чиновник откажется от поездки на полуфинальный матч Кубка Федерации между сборными России и США и сдаст билеты на рейс. Об этом Агентству спортивной информации «Весь спорт» заявил сам Шамиль Тарпищев.

«Сейчас к решению моего вопроса подключились все спортивные организации, которые могут в чем-то помочь, - сообщил Шамиль Тарпищев. - Очень сильно содействует Национальный олимпийский комитет США, его поддержку я просто не могу не отметить».

«Вчера в Америку вылетел тренер сборной Александр Волков, он будет руководить командой, если вопрос с моей визой не удастся решить. Впрочем, если визу не дадут в течение ближайших суток, лететь на матч в США уже не будет никакого смысла. Придется сдавать билеты. Так что сегодняшний день 11 июля, можно сказать, последний и решающий».

Тарпищев: Я – в нехорошем списке

Шамиль Тарпищев снова не смог получить американскую визу, чтобы вылететь на матч США - Россия. Корреспондент "Совспорта" связался с капитаном нашей команды.

"РАЗОСЛАЛ ПИСЬМА КОМУ ТОЛЬКО МОЖНО"

- Представьте, что в прошлом году капитан американской мужской сборной Патрик Макинрой не получил бы визу в Россию, - грустно шутит Шамиль Тарпищев в начале нашего разговора. - Вот тогда такая бы шумиха поднялась! А сейчас вроде как ничего страшного не происходит...

- Вопрос о выдаче вам визы по-прежнему не решен?

- Сегодня я целый день провел в американском посольстве, и никакого результата! Причем в самом посольстве я уже чуть ли не подружился со всеми. Но мой вопрос решается в Вашингтоне. Я у них там давно завис в нехороших компьютерных базах... Видимо, постарался какой-то "доброжелатель" лет 10 назад.

- Кто-нибудь в состоянии помочь вам решить проблему?

- Я разослал письма всюду, куда только мог. Начиная от МИД России и заканчивая президентом МОК Жаком Рогге. Знают об этой ситуации и в Национальном олимпийском комитете США, который прилагает огромные усилия, чтобы мне помочь. Сегодня я разговаривал с президентом ИТФ (Международная федерация тенниса) Франческо Риччи Битти, и он заверил, что с их стороны делается все возможное. Но не могут же спортивные организации повлиять на правительство США! Так что остается только ждать.

"НЕ ХОЧУ ТРЕВОЖИТЬ ПУТИНА СВОИМИ ПРОБЛЕМАМИ"

- Могут ли последовать какие-то санкции в отношении американской команды?

- В регламенте ИТФ черным по белому прописано, что в командных турнирах, таких, как Кубок Дэвиса и Кубок Федерации, принимающая сторона должна обеспечить беспрепятственный въезд в страну команде гостей за пять дней до матча. Но никаких наказаний за несоблюдение этого правила не предусмотрено. Оно и понятно, ведь вопрос о выдаче или невыдаче виз решает не федерация тенниса США. Подобных прецедентов раньше не было, поэтому о подобной проблеме никто не задумывался. Но теперь я вполне серьезно поставлю вопрос о внесении соответствующих поправок в регламент. Это мы, кстати, тоже обсудили с Риччи Битти. Тем более что в следующий раз генеральная ассамблея ИТФ соберется в Москве.

- Не думали о том, чтобы попросить помощи у Владимира Путина?

- Я, кстати, недавно встречался с Владимиром Владимировичем, но о своей визовой проблеме с ним не говорил. Думаю, главу государства не следует загружать решением таких мелких вопросов.

- На вашей памяти были случаи, когда сборные играли в Кубке Дэвиса или Кубке Федерации без капитана?

- Честно говоря, не припомню. Такое случалось на турнирах вроде командного чемпионата в Дюссельдорфе. Но их уровень несопоставим с Кубком Дэвиса. Так что если мне не дадут визу, в истории тенниса, наверное, откроется новая строчка статистики.

- Каковы ваши перспективы на данный момент?

- Повторюсь, проблема решается не в Москве, а в Вашингтоне. В посольстве меня уверили, что если они получают из США положительный ответ о выдаче визы, то завтра в восемь утра я сразу забираю свой загранпаспорт и улетаю в Нью-Йорк в 14.20. Так что, возможно, еще успею до начала матча.

"КОМАНДА НЕ ИЗБЕЖАЛА ПРОБЛЕМ"

- С командой, которая находится в Вермонте, связь держите?

- Сегодня немного пообщался с Александром Волковым. Но обсуждать пока нечего. Девушки, по сути, только-только собрались вместе, сегодня состоялась первая тренировка. Мы с Сашей договорились связаться в час ночи по Москве, когда у них, в Стоу, уже закончится тренировочный день. Тогда он мне подробно расскажет о том, как обстоят дела в команде.

- А с игроками еще не общались?

- Это бессмысленно. У Анны Чакветадзе и Нади Петровой был настолько тяжелый перелет, что они сегодня еле до гостиницы доползли. Сейчас все девушки только адаптируются к новым условиям.

- Но в целом как обходится без своего капитана сборная России?

- Скажу только, что проблем избежать не удалось, возникло несколько сложных ситуаций. Но в подробности вдаваться не хочу.

- Если ваша поездка в США все-таки не состоится, Александр Волков сможет заменить вас в роли капитана?

- Вполне. Саша - очень талантливый тренер и, могу сказать уверенно, он уже сейчас может заступать на капитанский мостик. Но на меня работает авторитет, приобретенный за долгие годы руководства российскими сборными. И, скажем так, конфликтовать со мной куда сложнее, чем с Волковым или другими тренерами.

- Стратегию на матч еще не обсуждали? Есть намерение, например, выставить Аллу Кудрявцеву против Венус Уильямс, которую россиянка едва не обыграла в первом круге Уимблдона?

- Все может быть. Я сказал Саше, чтобы он по максимуму готовил всех девушек. Определенные расклады на матч уже есть. Но ничего определенного я, естественно, сказать не могу.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Елена ДЕМЕНТЬЕВА, 15-я ракетка мира :

- Меня очень расстраивает то, что происходит. Шамиль Анвярович - блестящий дипломат, психолог. Он незаменимый. Тем более в команде девушек, где к каждой нужен тончайший подход. С мужчинами-то в этом плане куда проще! У нашего капитана - особый талант, он умеет сплачивать вокруг себя команду. Могу с уверенностью сказать, что в наших победах 80% заслуги Шамиля Анвяровича!

В трудные минуты матча он часто помогает перестроить свою игру. И такое случается часто. Флаг сборной должен держать капитан, а он у нас один. Трудно представить, насколько сложно придется команде, если в США она будет лишена поддержки капитана.

Михаил МАМИАШВИЛИ, олимпийский чемпион, президент Федерации спортивной борьбы России:

- Все проблемы Тарпищева я переживаю как свои. В буквальном смысле. Потому что вот уже с 2003 года тоже не могу попасть в Америку. Почему? Может быть, потому, что являюсь хорошим другом народного артиста России Иосифа Кобзона, который давно в их черном списке?

Но почему тогда в том же 2003 году при выезде на чемпионат мира серьезные проблемы с получением визы возникли у лидера нашей женской команды 17-летней красавицы Натальи Гольц?

Подумайте, кого сделали изгоем: бывшего советника Президента России, капитана национальной сборной России по теннису, члена МОК, новоиспеченного члена оргкомитета Сочи-2014! Легко представить реакцию самих американцев, если бы мы сделали то же самое по отношению к их гражданину такого ранга.

Геннадий ШВЕЦ, пресс-атташе Олимпийского комитета России:

- В 1995-1996 годах началась непонятная цепь недоразумений и бюрократических заковык при выдачи въездных виз со стороны американского посольства в Москве. Не знаю, может быть на адрес посольства поступил какой-то донос или кто-то составил грязный пасквиль, но по-другому объяснить, почему в число "лиц, пребывание которых нежелательно на территории США", попали люди, составляющие национальную гордость нашей страны, я не могу. И главное - официальных разъяснений нет.

Николай МЫСИН

Шамиль Тарпищев: Впервые сыграю с листа

Вчера рано утром капитан сборной России по теннису Шамиль Тарпищев получил наконец американскую визу, а в 14.20 из аэропорта "Шереметьево-2" рейсом N 314 "Москва - Нью-Йорк" вылетел к команде, которой уже завтра предстоят первые поединки полуфинала Кубка Федерации против американок. В США Тарпищева провожали корреспонденты "Совспорта".

"ПРИШЛОСЬ ПОТЕРПЕТЬ"

- Да-да, с документами все в порядке, сегодня в 14.20 улетаю, - сообщил рано утром Шамиль Анвярович нашему корреспонденту. - К началу матча успеваю!

А через несколько часов после телефонного разговора Тарпищев появляется в зале вылета международного аэропорта "Шереметьево-2".

- Я сейчас вернусь, - улыбается нам капитан, направляясь в VIP-зал. - Только паспорт и билет на регистрацию отдам и сразу выйду, все подробно расскажу.

Памятуя о бесконечных проволочках американской стороны при выдаче визы Тарпищеву, ваши корреспонденты и здесь ждали какой-нибудь каверзы. Тем более что в здании аэропорта беспрестанно звучали объявления о специальном досмотре, который обязаны проходить все вылетающие в США. Однако уже через пять минут Шамиль Анвярович появился снова: бодрый, улыбающийся - будто не было многодневной нервотрепки с получением документов и бессонной ночи.

- Поздравляем! - настроение у группы провожающих, да и у капитана такое, словно наша сборная уже повела в счете. - Расскажите, как вам все-таки удалось получить визу?

- Пришлось потерпеть, - отвечает Тарпищев. - О том, что могу лететь в Америку, я узнал сегодня ночью, без пятнадцати четыре. Позвонили из посольства. Один из работников специально ради меня там остался на ночь и, дождавшись официального разрешения от департамента в Вашингтоне, тут же мне сообщил. Спустя полчаса я был уже у ворот посольства.

- Это звонок вас разбудил или вы не спали?

- Конечно, не спал! Чтобы скоротать время, я решил футбол посмотреть: полуфинал Кубка Америки, Аргентина с Мексикой играли. В итоге не дождался, помчался за документами.

- Остается надеяться, что этот инцидент еще больше сплотит нашу команду...

- Не уверен. К ответственным матчам я привык готовиться иначе. Нужно собираться с девочками за несколько дней, проводить хотя бы 6-10 тренировок, разговаривать, общаться. А сейчас я прилечу, загляну на одно занятие и почти сразу помчусь на жеребьевку.

СЕРЕНЕ МОЖНО ТОЛЬКО ПОСОЧУВСТВОВАТЬ

- Случалось ли в вашей капитанской карьере вступать в игру с колес?

- Нет, ни разу. Предстоящий матч станет для меня сотым в карьере и первым, когда я прибываю в команду аккурат к началу.

- Потерю Серены Уильямс можно считать компенсацией за неприятности последних дней?

- Ну, так говорить не совсем красиво. Теннисистка получила травму - ей можно только посочувствовать. Хотя ее отсутствие, конечно же, облегчает нам задачу.

В этот момент Тарпищев замечает свежий номер "Совспорта", на первой полосе которого Анна Чакветадзе обещает, что сборная будет биться за своего капитана.

- О, я смотрю, мы еще до матча стали героями дня! Спасибо за поддержку.

Развернув газету, капитан останавливается на материале, который рассказывает о других "невыездных" случаях с участием российских спортсменов.

- Я еще одну историю вспоминаю, - говорит Тарпищев. - В 1996 году целую группу российских борцов не пускали на Игры в Атланте. На три или на четыре дня позже прилетели. Я тогда лично пытался повлиять на ситуацию. Одиннадцать лет прошло, а проблема, как видите, по-прежнему существует... Ладно, в дороге дочитаю. Вы извините - я пойду, пожалуй. Не хватает мне еще куда-нибудь опоздать.

Так...во-первых,про Шарапову и Ко в других темах,а во-вторых,ничего она не охренела...

Шарапова перестала расти. Капитан сборной России Шамиль Тарпищев считает, что наша лучшая теннисистка показывает тот же теннис, что и в 17 лет

Лучшим результатом для наших теннисистов на завершившемся в воскресенье Уимблдонском турнире стал выход в четвертьфинал Светланы Кузнецовой. Остальные россияне прекратили выступления, не добравшись до восьмерки лучших. По окончании третьего турнира «Большого шлема» в сезоне президент Федерации тенниса России, капитан наших национальных сборных Шамиль Тарпищев ответил на вопросы «Совспорта».

1

! Впервые с 2004 года в четвертьфинал турнира «Большого шлема» пробилась лишь одна российская спортсменка – Светлана Кузнецова.

? В чем причина?

Нас вновь, как и три года назад, сгубили травмы. Я не говорю о повреждениях, полученных именно на турнире. Но нашу лидирующую четверку – Шарапову, Кузнецову, Петрову и Дементьеву весь сезон лихорадит из-за проблем со здоровьем. То одна болячка появится, то другая. Нормально тренироваться в таких условиях невозможно, а специфика Уимблдона, на подготовку к которому отводится всего дне недели, лишь усугубляет эту проблему.

2

! Анна Чакветадзе с начала года сыграла в четвертьфиналах чемпионатов Австралии и Франции, победила на двух турнирах, в том числе на траве в Хертогенбоше, поднявшись на седьмую строчку рейтинга.

? Что помешало ей достойно выступить на Уимблдоне?

Выход в третий круг – хорошее достижение для Чакветадзе. Все-таки трава – совершенно не ее покрытие, а победа в Голландии не такая уж и показательная. Игра на траве требует отменной скоростной и силовой выносливости, а с этим у Анны есть трудности, равно как и у Марии Кириленко. Когда проводится маленький турнир, Чакветадзе выдерживает график и играет на высоте. Но двухнедельный «Большой шлем» на траве для нее пока непреодолим.

3

! Мария Шарапова впервые за четыре года покинула Уимблдон, не добравшись до полуфинала.

? Что мешает ей вновь добиться победы в Англии?

Шарапова перестала прогрессировать, расти как спортсменка. За последние три года она не научилась ничему новому и показывает тот же теннис, что и в 17 лет. Конечно, сейчас этого уровня уже недостаточно, чтобы на равных бороться с сильнейшими спортсменками мира. Но винить Марию я бы не стал, ведь ее постоянно преследуют травмы. Когда Шарапова будет полностью здорова и сможет долго и нормально тренироваться, она вновь устремится вперед. Сейчас же ее вновь подвело плечо – ближайшие 10 дней Маша играть не будет. Не выступит она и в полуфинале Кубка Федерации с американками.

4

! Серена Уильямс выиграла открытый чемпионат Австралии, будучи 81-й ракеткой мира. Венус Уильямс взяла свой четвертый Уимблдон, занимая 31-е место в рейтинге.

? В чем феномен американских сестер?

У американок есть важный козырь – потрясающая сила ударов и скорость подачи. В этом плане с ними не сравнится ни одна другая теннисистка. И на таком быстром покрытии, как трава, Уильямс получают огромное преимущество. Прибавьте к этому их солидный опыт и рваный ритм Уимблдона, многих выбивающий из колеи. Венус же, к тому же, немного повезло с сеткой. Так что ничего удивительного в ее победе на Уимблдоне я не вижу. И потом, независимо от своей формы и номера рейтинга, обе американки всегда остаются игроками экстра-класса.

5

! Николай Давыденко до этого года выиграл на Уимблдоне всего один матч и вдруг сразу дошел до четвертого круга.

? Лидер россиян действительно прогрессирует на траве или ему просто повезло?

Николай, как и Рафаэль Надаль, – теннисист, «родившийся» на грунте. С соответствующим арсеналом ударов и психологией тенниса. Когда грунтовик попадает на траву, он чувствует себя крайне неуютно. Потому что здесь надо делать такие вещи, к которым они не привыкли. Необходимо играть в остроатакующий теннис, выходить к сетке с подачи, часто бить с лета, постоянно бегать за мячами. В итоге сразу же появляется психологический барьер. Это, кстати, и проблема Марата Сафина. Если бы он носился по корту так же, как Крис Гуччионе, игравший с Давыденко во втором круге, он был бы в финале! А прогресс Николая в этом году – как раз следствие того, что он частично разрушил свои комплексы грунтовика, раскрепостился на траве. И в будущем сможет пройти на Уимблдоне еще дальше.

6

! Марат Сафин уверенно провел первые два круга и в третьем раунде уступил только Роджеру Федереру.

? Можно говорить о том, что Марат нашел свою игру?

Сафин особенно здорово действовал в третьем сете против Федерера, показал действительно классный теннис. Но его губит неуверенность в своих силах, и Марат редко показывает отличную игру. Так в элиту ему не вернуться. Сафину надо бы выиграть три-четыре легких турнира, и тогда он избавится от зажатости.

7

! Михаил Южный дошел до четвертого круга и выиграл два сета у Рафаэля Надаля, но затем получил травму спины и в итоге уступил.

? Если бы не проблемы со здоровьем, как далеко мог дойти россиянин на Уимблдоне?

Травма спины у Михаила давно стала хронической и доставляет ему немало головной боли. Но в последнее время наметился положительный сдвиг – вот уже семь месяцев Южного ничего не беспокоило. За последние три года он впервые так долго играл без боли. Жаль, что этот отрезок закончился как раз в матче с Надалем. Если судить объективно, Миша должен был проходить испанца. Трава подходит под манеру Южного. Он бьет плоскими ударами, которые отлично сочетаются с быстрым полетом мяча и его низким отскоком. Думаю, в четвертом круге Уимблдона Надалю во многом повезло.

8

! В финальном матче мужского турнира Рафаэль Надаль сражался с Роджером Федерером пять сетов и имел несколько брейк-пойнтов в решающей партии.

? Мог ли испанец обыграть первую ракетку мира?

Лично я считаю, что Федерер просто неправильно действует против Надаля. Есть у него какой-то психологический комплекс перед испанцем. Одно дело, когда они встречаются на грунте – там Рафаэль действительно сильнее. Но на траве у него по объективным показателям не должно быть шансов в поединке со швейцарцем. Роджер же просто не использует весь свой технический арсенал. Он не рвет игру ударами с лета и выходами к сетке, предпочитая крутить мяч с задней линии. Естественно, Надалю в таких условиях куда комфортнее, потому он и навязал такую упорную борьбу в финале. Но Рафаэль играл на пределе возможностей, а Роджер в любой момент мог еще прибавить. Что, собственно, и произошло в пятом сете.

9

! Федерер пять раз подряд выиграл Уимблдон, сравнявшись по этому показателю с Бьорном Боргом. А на траве швейцарец не проигрывает уже 55 матчей подряд!

? Есть ли теннисист, способный в будущем году остановить феноменальную серию первой ракетки мира?

Есть, и зовут его Новак Джокович. Если серб свеж и находится в оптимальной форме, он уже сейчас способен на равных соперничать с Федерером. Но Новак, откровенно говоря, многовато играет для своего возраста. К тому же он в свое время перенес непростую операцию на горле. В общем, со здоровьем у Джоковича не все гладко. Но по своему потенциалу он вполне способен обыгрывать швейцарца.

10

! В конце этой недели, 14 – 15 июля, состоится полуфинал Кубка Федерации США – Россия.

? В каком состоянии находится сборная после Уимблдона, и на что мы можем рассчитывать в матче с американками?

Наша главная проблема – потеря Светланы Кузнецовой. У нее серьезные проблемы с плечом, возможно, предстоит операция. Сейчас Света находится на обследовании в Испании. Ее отсутствие серьезно ослабило состав сборной России. Во-первых, распалась пара Кузнецова/Петрова, наш сильнейший дуэт, который мы наигрываем к Олимпиаде. Во-вторых, сейчас только Света и Надя Петрова реально могут на равных бороться с сестрами Уильямс на харде. В итоге компанию Петровой в США составят Анна Чакветадзе, Елена Веснина и дебютант команды Алла Кудрявцева. Она серьезно прибавила в последнее время, а в первом круге Уимблдона едва не обыграла будущую чемпионку.